Долги наши тяжкие..

[itkis]

Колька Петров сидел из-за приятеля. Совершенно бредовая история, и приятель-то тот ещё ,когда-то работали вместе, и не общались особо, ну выпивали пару раз на работе. А тут встретились случайно, оба в недоборе, ну и, как это обычно бывает,показалось, что и в разведку ходили напару, и пуд соли съели, и вообще братья по жизни. Вобщем,надо добавить.Серёга,приятель,оказался свой в доску, смотались по соседям, нашли бабок,взяли две,сели у Серёги. Начиналось всё просто замечательно, под разговоры, небольшие отступления, когда напарник,кажется ну так тебя понимает, поддакивает, соглашаясь с тобой во всём.."..ну это-то..понятное дело.." или "..а чо он, гад,хотел? Всё правильно!"

Из-за чего повздорили, Колька даже и не понял, просто, в один прекрасный момент, дружеская беседа тихо перешла в неумелый мордобой с большим колличеством пьяных воплей, падающих стульев, и самопадений. Потом, как водиться, заснули. Ну чо,хорошо посидели.

Дальше то,что в народе называется "брали совсем тёплого" Будили деликатно, за плечико так, что сразу напрягало. И не зря. Колька сел, и попытался сделать вид,что он сердит,прямо-таки, очень зол. При этом ему приходилось сленгонца так, поводить плечами, что б хоть немного их размять и старательно пялится, что бы попытаться поймать картинку. Только после этого можно было волноваться о фокуссировке. За окнами было темно. Колян услышал, что его зовут по фамилии откуда-то из далека и попытался повернуться в ту сторону. Тут рука, на которую он опирался, предательски подломилась и он рухнул посреди оборота, очень обидно расплющив морду об стенку. Было слышно, как на кухне,хозяин Серёга, визгливым голосом кому-то рассказывал в захлёб :

- " . и как зоорёт -- Убью.!! ..и вот..вилкой.!."
Сознание вернулось на долю секунды, в нём проплыла яркая, красная бегущая стока: " п...ец ", и тут же всё окончательно пропало.

Дурдом и чахорда первых дней прошла, потянулись тюремные будни. Включились механизмы выживаемости, с инстинктами у Кольки было всё в порядке. Первые день-два, всё казалось-надеялось, что вот сейчас, как-то всё переиграется и ты проснёшься, как после кошмара, с остатками чётких воспоминаний, тающих в лучах твоего сознания. Но чудес на свете не бывает и всё шло, как оно и должно идти:дни, недели, месяцы. Тексты статей завораживали и пугали, халявный адвокат настаивал на признании и обещал выклянчить пятерик.Колька плакал от обиды, какой грабёж, кого убивал?..какой пятерик, за что..? Он молча лежал на своей шконке и глядел, целыми днями, в стену. Сокамерники его боялись и уважали.

В лагере,куда он привёз одинадцать, его зауважали уже за размер самого срока. Просто лагерная традиция предписывает демонстрацию уважения к молчаливым здоровякам с большим сроком,так легче быть настороже с субьектом у которого "сроку как у дурака махорки" и "чего-то своё" под черепушкой. Грохнет ненороком. Ему чего, трешку добавят и всех делов.

Шли годы. Калян успокоился, приспособился. Через шесть лет, свой в доску приятель Серёга, сел на трёшку, а мордобой на какой-то свадьбе, на выезде. Тот, кто Дёргает за Ниточки, в очередной раз пошутил, и привезли его именно в тот-самый башкирский лагерь, где и отдыхал наш Калян.

- " Слышь,Каляба,иди,глянь.Там в карантине,вроде твой земляк.."
За давностью лет никто и не рюхнулся, из тех, кто за такими вещами следить обязан, терпилу привезли в лагерь, где как раз его обидчик за него парится. Но нет ничего нового под солнцем, и три шестёрки иногда вместе ходят.

Приятеля Серёгу, колотило не по детски. С того самого момента, когда он пришёл в себя в следственном изоляторе, он неперставая думал о том, что с ним теперь будет. Судя по слухам и разговорам, сценарий его дальнейшей жизни представлялся ему сериалом из будней садистов-гестаповцев, говорящих почему-то с кавказским акцентом, и, имеющих явно гомосексуальные наклонности. И поэтому, когда в дверях карантина он увидал, радостного Каляна, он понял, что сейчас он не просто обоссытся, но и обосрётся. Его страшная тайна стояла,широко улыбаясь и разведя руки в стороны,всем своим видом говоря : " Ну,ч то,дружок, вот и манечка пришла.." К такому обороту он был явно не готов, кажется его начнут убивать прямо сейчас. Он мягко осел на пол.

Немая сцена.

- " Серёга,Серёга,братан, открой глаза-то.Ну...Не переживай ты так..Ну, чудак-человек,да мало ли с кем чего помолодости-то наприключалось,плюнь,забудь,столько лет прошло..Знать судьба такая,братан,куда деваться.? У тебя после тюрьмы и так здоровья нет,смотри,белый весь как стенка,дохлый..Не ссы, братан,что было,то прошло,я договорюсь,что бы тебя в мою бригаду распределили,вместе будем. Двое тут нас всего,из нашего городка и нет никого,земляки всё ж,мы ж не нелюди какие.."

Во жизнь.! Порой такие кренделя выписывает, что и не придумаешь, сплошное кино. Миллионы мужиков, со всей необьятной страны, поделённые на лагеря, отряды и бригады, загонялись за проволоку по той простой причине, что "социализм" задыхался в тисках "плановой экономики" и остро нуждался в армиях рабов,пашущих за кусок хлеба там,где использование вольных рабочих невозможно,или стоит таких денег, что об этом можно даже не волноваться. Денег нет. Красные легко принимали такие решения и гигантский репрессивный аппарат,в собачьем рвении, перевыполнял заданные цифры в разы, что при большой смертности и фронтах работ, оказалось весьма полезным.Лагеря живут по своим,отработанным и апробированным временем законам, правилам и традициям. Люди кучкуются по географии, языкам и интересам, живут "семьями". "Семейников" может быть просто двое, но обычно это три-четыре-пять человек. Каждый делает для семьи, что может и семья отвечает за каждого своего человека.

Все эти шесть лет Колька прожил один, чем,однозначно заслужил молчаливое уважение и налаженный быт. Он расположил земляка на верхней шконке, прямо над собой, договорился насчёт его работы и, насколько мог ,обезопасил его первые месяцы в лагере.Серёга,принимая дружескую помощь земляка, так и не смог отойти от первого потрясения и ходил какой-то пришибленный. Его мокрая со страху задница ещё ни на минуту не просыхала. Все гастрономические потуги Каляна, казалось имели совсем противоположное действие, Серёга почти не спал и начисто лишился аппетита. После уговоров земляка, он,всё-таки,отправился в санчасть.Лепила,дыша на него водочным перегаром, после осмотра бодро объяснил панурому Серёге, что у него реальные проблеммы с почками, сердцем и нервами. Спросил, не было ли эпилепсии. Кроме гриппов и детской желтухи Серёга ничего не помнил. Он был одарён кучей таблеток и отправлен восвояси. Кольку состояние братана беспокоило всерьёз и не на шутку. Он постоянно старался уговорить Серёгу есть как следует, следил за тем,что бы он регулярно брал и пил лекарства.В их тумбочке появилась полка,з анятая исключительно Серёгиными лекарствами, и стойкий больничный запах стоял возле их прохода. Серёга продолжал хиреть. Его лечение и поддержка стало смыслом жизни Калябы.Он достовал через вольняшек какие-то мудрёные и дорогие лекарства, платил ментам за сметану и мёд для больного друга. Он выискивал и собирал разные травки, рисуя их для бесконвойников. Барак продолжал его молча уважать.

Через год такой жизни Серёгу первый раз отправили на больничку, там, немного оттаив, подправляя почки и сердце, вроде даже немного ожив, он вдруг был переведён в психиатрию. Обратно он ехал ещё более притихшим и с каким-то новым, туповатым выраженим лица. Через год он снова побывал там. Он перестал считать дни до своего освобождения, и этим с энтузиазмом занимался Калян

- "Ну,смотри,братан,осталось-то ерунда совсем. Трёшка пролетает на раз, не заметишь, зима - лето, год долой, пару пасох, и домой..Скоро будешь дома,подлечишься,отойдёшь. Там-то врачи,н е наши говнодавы."

За два месяца до свободы Серёгу положили в санчасть, Колька его ежедневно навещал, пытался кормить.Вытирая, капающую с Серёгиного подбородка слюну, он постоянно описывал Серёге радостные перспективы его волной жизни. В последний вечер Колька сидел у постели Серёги. Он молча сидел, очень внимательно вглядываясь в Серёгино лицо.Тот открыл глаза.

- " Ну что,братан? Вот и всё, отмучался ты земляк, теперь всё хорошо будет..там,глядишь, в скорости и я выйду, встретишь меня?" - Серёга часто закивал и попробовал что-то сказать - " Да ты молчи,молчи,береги силы,братан. Встретишь ты меня,и поедем мы домой, сядем за стол, чокнимся как положенно. Помнишь, братан, как хорошо в тот раз посидели? Помнишь?"

Серёга помнил,он посмотрел в глаза Кольки Петрова, внука последнего алтайского шамана и увидал в них зимние колодцы с тёмной, калёной водой на дне. Воздух медленно превращался в свинец...

" Колёк,Калян..проснись..Давай в санчасть,шнырь от туда звонил только что,этот твой,он,короче,к утру кони двинул,прикинь ? Ему ж сегодня освобождаться !"

Колька молча смотрел на ночного и тот как-то сразу сбился, потерялся, сник и быстренько свинтил. За окнами светлело. Колян, снял наволочку с Серёгиной подушки, и надорвав её сунул руку внутрь.Он начал вынимать из подушки какие-то травки, пёрышки, совсем крохотные косточки, во что-то завёрнутые. Складывал всё это аккуратной горочкой на носовом платке. Затем,пробормотав что-то он отгрыз кусок ногтя с правой руки и, полжив его сверху, всё это аккуратно завязал и сунул платок в карман.

Так, что,если вы собрались попить водки с малознакомым человеком, то, прежде всего, надо выбрать нормальную географию. Мы родились и выросли в СССР, на финско-китайской границе, как мы называли нашу горячё и по обязанности любимую Родину. Такой страны больше нет, теперь это Россия. Я слабо претставляю себе жизнь и новых,молодых людей этой новой страны. Но, зная и любя этот народ, среди которого я родился и вырос, у меня присутствует сильная уверенность, что вряд ли что-то изменится.
Шаманы, гады, менты и водка в этой географии не переведуться никогда.


17.06.2008

®

Comments

[shats-v.livejournal.com]

отлично.
по моему опыту общения с отсидевшими в те времена, а в нашей бригаде "колбасников" таких было немало, то чем больше отмотанный срок (главное что бы статья была не "чмошная"), тем более "дружелюбно" отношение отсидевших к окружающему миру.

[itkis23.livejournal.com]

Да видишь ли..тут как Беня Крик объяснял тёте Песе,что всем нам лучше было бы в Париже, и таки-были бы мы все французы и без этих проблемм.Мозг так устроен,что стрессовые ситуации,вернее память о них,он пытается или стереть, или затарить,куда подальше, так что это не из самых лёгких тем.Да и минор весь этот.. А с другой стороны,куда эти пол жизни-то девать ? Тут,за 30 марта,у меня стоит "Да,гражданин начальник..",оно есть в метках,это всё,что я смог выдать по этому поводу. Надо быть Мамлеевым,или Шаламовым, что бы читабельно описывать чернуху,а я письмэнник начинающий,молодой ишшо,мне в этом годе 53 всего (морда такая,кстати,тоже спасибо партии за это - 11 лет без мяса,автобусов и женщин,частенько со здоровым физическим трудом на свежем воздухе и режимом) Глядишь,годам к 120 и распишусь.. А отношения с миром не зависят,по моему, от ситуаций в жизни,а зависят от самого индивида. Если ты о моём отношении к родине,то это вобщем-то скорей беда,чем праздник. Это как родную маму не любить,плохо быть злобным, и злясь на неё,ты всё равно злищся на себя.Но,поскольку мы синтоисты ( спасибо незабвенному Курту,я возвёл Воннегута в ранг христианских святых,присвоив ему имя "Незабвенный Курт" по моему звучит неплохо)
Так вот,раз что-то уже произошло,или ты не в силах повлиять на это - оставь всё как есть,не заморачивайся и не думай.Хотя я думаю об этом,если честно..